Живая история двух наших подопечных – трансгендерных девушек и вебкам-моделей.
Алиса – трансгендерная девушка 25-ти лет. Стройная и изящная, с красивыми лиловыми волосами. Пришла на встречу со мной со своей подругой – тоже трансгендерной девушкой Зори.
Детство и ранняя юность Алисы прошли в Таганроге – небольшом городе на берегу Азовского моря, недалеко – миллионник Ростов. «Когда живешь на курорте – надоедает, даже на море не ходишь, – говорит Алиса. – Но жизни там особо нет – все стагнирует, деградирует, все уезжают в Ростов».
Детство Алиса вспоминает как время гиперопеки – бабушка в школу провожала до пятого класса, мама с отцом контролировали – чтоб ребенок не уходил далеко. А ребенок уже в школе начал чувствовать себя не в своей тарелке. «Я не понимала тогда, кто я по гендеру, – вспоминает школьные времена Алиса. – Не понимала, как я должна относиться к другим людям и как люди относятся ко мне. Я не дралась, не давала сдачи, а люди, когда видят слабого, то становятся жестоки, меня и дома воспитывали, что лучше избегать драк».
Семья была полной, но у мамы начался алкоголизм, и это выбивало всех. Алиса тогда была в четвертом классе и помнит, как в семье начались ссоры из-за того, что мама стала сильно пить. Алиса думает, что мама просто не нашла себя в жизни, и ее это угнетало: она была инженером-конструктором, но работу свою не любила, искала себя, в конце концов пошла работать продавцом в магазин.
Алиса лет с 14-ти, когда уже были компьютеры и доступный интернет, начала работать, хотя копирайтом зарабатывать удавалось очень мало: «Семья бедная, я хотела вырваться из этого, понимала, что надо стать кем-то, чтобы заработать». Хотелось заниматься музыкой, но занималась футболом, музыкой удалось начать заниматься лишь в 18 лет – гитарой, которая была в семье.
После школы Алиса хотела уехать в Москву или Петербург, но страшно было в чужие дальние города – родители не могли дать денег на квартиру, а в общежитие было страшно. Поступила тут же, в Таганроге – в филиал Южного федерального университета, чтобы получить IT- специальность. Не особо нравилось, но домучилась, доучилась. Тогда уже понимала свою гендерную идентичность, и тогда уже в жизни были наркотики.
Маме сначала сказала, что гей. Сказала и ушла из дому, хотя мама сильно плакала. Отец воспринял новость, казалось бы, спокойно, но это было ровно до того момента, пока явными не стали проблемы с наркотиками. Алиса начала употреблять спайсы и соли, зависимость выработалась быстро. Учебу прогуливала. Родители потащили по врачам. Мать, сама шедшая про программе Анонимных Алкоголиков «12 шагов», решила, что ее ребенку тоже поможет. Алиса вспоминает, что, увидев на собрании «АА» сорокалетних старых людей, сразу поняла, что это – не для нее: «Зачем мне эти алкаши? Я не такая, нет у меня никакой проблемы зависимости».
Начались передозировки спайсами. Много раз вызывали скорую, как вспоминает Алиса, «мозг отключается, сознание схлопывается в одну точку, темнеет в глазах – так и умирают люди».
«Меня поставили перед фактом родители – или в рехаб (реабилитационный центр – прим. авт.) ехать, или решать что–то, академ брать, – говорит о недавнем прошлом Алиса. – Я в рехаб не поехала».
Родители водили Алису по психотерапевтам, которые считали, что все «гендерные заморочки» у нее от наркотиков. Не было никого, кто бы мог понять, что она чувствует. Алиса закончила вуз и поняла, что надо уезжать: «Я не смогла бы начать в Таганроге трансгендерный переход, потому что слишком давило общество, семья». Но окончательное решение пришло не сразу – Алиса металась, пыталась игнорировать свои мысли о переходе, блокировать их, ударялась в маскулинность. Но это все было невозможно, от себя уйти были невозможно. Так она уехала в Москву. Там познакомилась с трансгендерной девушкой, начала с ней встречаться. И начала трансгендерный переход.
Через год Алиса уехала в Петербург – тут, как она считает, уютнее, и нравится старый город, его архитектура, его строгая красота. Да, в Москве первые полгода вообще никаких веществ не употребляла – на подъеме, на драйве от того, что была мотивация – заработать рекламой, SMM, настроение было хорошим. Но потом оказалась в компании, где все употребляли, и сорвалась. Разъехалась с другом, с которым жила, нечем было платить за квартиру, поэтому в Москве пришлось и пожить в притонах в самом буквальном смысле этого слова.
Уже потом, переехав в Петербург, поняла, что надо на какое-то время уехать из большого города, отдохнуть, восстановиться – поехала в Таганрог, в Кисловодск с друзьями, вернулась к родителям, те снова стали давить: «Может, ты не будешь это (трансгендерный переход – прим. ред.) с собой делать?». Мама уговорила бросить пить гормоны. Алиса промучилась так три месяца, стала пить, употреблять вещества, чувствовала себя ужасно. Мама вроде как даже стала что-то понимать после этого – что Алиса не может жить иначе, и трансгендерный переход нужен. Сейчас Алиса на гормонотерапии, но на операцию денег нет. С документами тоже никак пока, ведь операции не было. А чем дальше, тем больше будет внешность меняться. Недавно вот попала в больницу – в Боткинскую, в новый корпус, с гепатитом. Медики относились хорошо, а с двухместным боксом повезло – соседом был пожилой дед, которому было все равно. Если бы была большая мужская палата, то было бы сложно. Надо бы сейчас записаться к эндокринологу еще.
Алиса и Зори работают в паре вебкам-моделями. Вебкам Алисы начался, когда не стало денег, а заработать было проблематично.
«Вообще не так просто было решиться, я стеснялась своего тела, некомфортно было, поэтому работала под наркотиками, – вспоминает Алиса начало веб-карьеры. – Это очень надоедает, психоэмоционально давит. Можно сидеть целый день и ничего не заработать. Или кто-то что-то плохое напишет. Постоянное общение с аудиторией – это непросто. Тяжело улыбаться все время и делать вид, что тебе весело – выгораешь от этого быстро». Алиса теперь работает только в трезвом состоянии, а потом, чтобы восстановиться, занимается медитацией, йогой. Клиенты, которые смотрят на нее, – очень разные, некоторые сопереживают, просто хотят пообщаться, а некоторые приказывают: «Делай то-то и то-то». «Десять процентов из них – просто конченые люди, – Зори вступает в разговор. – Качество аудитории бывает ужасное, хотят, чтобы ты все делала бесплатно, как в цирке каком-то сидим, бывает».
Алиса и Зори хотели бы попробовать себя моделями. Зори, правда, считает, что сильно исхудала – это наркотики все. Надо бы вес набрать, это влияет на внешность. Алиса ведет свой блог, да, она наркоблогер, но пишет о том, как сберечь себя максимально. И хотела бы вообще бросить наркотики, соскочить. Еще уголовное дело на ней сейчас: в измененном состоянии украла деньги со счета у одного трансгендера.
Алиса приходит в Синий автобус «Гуманитарного действия» – там есть врач, шприцы. Хочет к психологу, правда, думает, что ей нужно очень много сеансов психотерапии. За год трезвости было у них с Зори месяца два. «Надо изменить подход к жизни», – говорит Алиса. Они с Зори уходят, на улице идет осенний холодный дождь…
Автор: Галина Артеменко.