«Я была счастливчик», – так говорит о себе красивая 34-летняя Милена, с которой я познакомилась на стоянке маленького автобуса. Милена и сейчас в употреблении. Но работает – удаленно, в сети, много пишет, ведет Telegram–чат, где рассказывает о низкопороговой помощи наркозависимым людям, о стоянках автобусов «Гуманитарного действия», о том, какую помощь могут получить те, кто не вышел в ремиссию.
Мы с Миленой потом еще раз встретились, уже после знакомства в автобусе. Сидели в кафе, она рассказывала историю своей жизни.
«Итак, я – счастливчик: хорошая семья, образование, все было – поездки на море, за границу, любовь родителей. Школа с иностранными языками. Почему наркотики? Да как у многих – было интересно попробовать с друзьями. Слишком было весело, хотелось еще веселее». В ее голосе чувствуется ирония.
Это было время клубов, рейвов. Амфетамины, спиды. Потом героин. Сначала нюхала, потом – по вене. «Быстро привыкла, не заметишь, как это происходит». Родители заметили, заметались. Первым делом сами поехали в Городскую наркологическую больницу, чтобы понять – как жить дальше, что делать?
«Врач тогда сказал папе – раз она у вас употребляет, то закройте ее дома, дайте таблетку анальгина, налейте кипяток в ванну – пусть она там отмокает у вас, вот такой рецепт. Это было лет 18 назад.
Родители, правда, закрыли меня дома, я уже простыни связывать начала, чтобы попытаться вылезти с 9 этажа, но родители не дали. Потом были всякие врачи, реабилитационный центр – родители туда засунули. Там психологи, там мы паззлы собирали, но как только нас оставляли одних, разговоров было лишь о том, где бы достать и «вмазаться». Потом было еще много разных попыток. Поездки в разные реабилитационные центры, где люди живут и работают в закрытом пространстве, но там я находилась не больше двух дней и сбегала. Были и бабушки-колдуньи, и профессор, который пропускал мне ток через голову по своей какой-то методике, и 25-й кадр. В общем, родители пробовали все, что только возможно.
Нет, я не бедствовала, может, если бы сразу оказалась в каком-то подвале, то… впрочем, не знаю. Нет, родители денег на наркотики не давали, давали молодые люди.
Родителям потом это все надоело, к тому же очередной врач им посоветовал – отпустите вы ее в свободное плавание, там она либо дойдет до дна и оттолкнется, либо вы потеряете девочку.
Папа с мамой ходили до этого на группы созависимых, а после этого совета как что-то щелкнуло: они решили разменять квартиру и меня отселить. Сказали — если хочешь нормально жить, то живи дома, а если нет, то живи вот там».
Голос Милены прервался, по щекам потекли слезы.
«И я поехала жить сама. Квартира, которую выменяли родители, была в пригороде, но я ее сдавала, а сама жила в Питере. Мне до сих пор больно, долго с родителями вообще не общалась. Да, все из-за этого же – из-за наркотиков. Теперь только с праздниками друг друга поздравляем.
С мужем моим мы уже десять лет вместе. Он тоже в употреблении. Но он, как и я, работает.
У меня был период, когда меня выселили родители, не было денег, я тогда воровала по магазинам, и вот в период бегания по дворам через общих знакомых познакомилась со своим будущим мужем. Попадалась ли я на воровстве? Да, но у меня тогда студенческий был, я давила на жалость, что вот, бедные студенты, сегодня моя очередь кормить всех, а денег нет. И да, я наркоманка, и что делать. Меня жалели, говорили «бедная дура». А у меня было все налажено – куда девать продукты – сыр, колбасу, икру, алкоголь. Десять минут в магазине и 2-3 тысячи рублей сразу. Так продолжалось полгода, а потом я решила торговать наркотиками, бегать уже надоело.
Тогда появились упитанные молодые люди на джипе, а по-русски – бандиты. И предложили мне торговать героином, убедив меня в том, что все схвачено и я могу смело работать. Я тогда снимала комнату у девочки, тоже наркозависимой.
Конечно же, все вышло глупо. В очередной раз «операм» не заплатили денег, они пришли ко мне, говорят – давай плати. У меня деньги были на выкуп от полиции, но я подумала, что мои ребята сейчас этот вопрос решат, и свои деньги не отдала, пожадничала, дура. Меня забрали, я у них в отделе четыре дня прожила, прямо в кабинете, пока они с моими «друзьями» все договаривались, но так и не договорились. Ездили на залив, друг против друга машины ставили, смотрели и разъезжались. Это было 12 лет назад.
И вот после четырех дней жизни моей в отделе полиции пришел их начальник и сказал – вы либо ее оформляете, либо выкидываете, чего она у вас тут поселилась. Наркотики? Да. Мне полицейские давали, чтобы мне плохо не стало.
Потом они спросили меня, сколько у меня дома денег, и мы поехали за деньгами. Но оказалось, что девочка, у которой я снимала комнату, уже все там обыскала и деньги нашла и забрала.
Так я поехала в суд. Причем конвойные, которые везли на суд в «автозаке», предлагали мне руку сломать – как буду выходить из машины, как будто упала. Они сказали, что судья этот наркоманов очень не любит и закроет на сто процентов. А со сломанной рукой меня в больницу отвезут. То есть помочь мне хотели. Но я как всегда надеялась на чудо. Да, судья даже глаз на меня не поднял, закрыл. Меня отправили в «Кресты», там я пробыла, по меньшей мере, сорок дней. Родители вытаскивали, папа ходил к судье. Тот ему – хотите, я ее посажу годика на два, подумает. Папа просил, говорил, что не надо. Так я отделалась условным сроком.
Как я познакомилась с мужем? Познакомилась банально. В тот период, когда я бегала по дворам со своими такими же друзьями по несчастью. На улице постоянно кого-то встречала и также встретила и мужа, познакомили общие знакомые. Я это знакомство не запомнила, а он наоборот. Потом у ребят спрашивал – что за девушка такая? Хочу с ней поближе пообщаться. Но ему ответили, что я слишком разборчива, и вряд ли свяжусь с ним. И вот однажды, уже после всех моих приключений, я покупала наркотики, и мне негде было «вмазаться», приятель предложил пойти в гости к его другу. Мы туда и пришли – как оказалось, к моему будущему мужу домой. Он меня сразу узнал и сказал, что видел меня полгода назад. Так сама судьба привела нас друг к другу. Я стала почти каждый день приходить к нему в гости, а потом ехала к себе в пригород, так как после тюрьмы не было денег на съем жилья в Питере. Так постепенно завязались отношения, именно отношения двух взрослых людей. В предыдущих историях было больше страсти, сумасшествия. А здесь все более осознанно. И вот я уже больше 10 лет там и живу. Мы официально расписаны».
Милена показывает в телефоне фотографии – она прелестная, в пышном белом платье, как принцесса. Только рукава у платья длинные, закрывают все руки. Впрочем, и обычная одежда Милены такая, чтобы закрывать руки – потому что это метадон, который руки калечит, делает их красными и опухшими.
Первый раз Милена пришла в автобус «Гуманитарного действия» в 18 лет: «Если можно получить помощь, то почему не принять ее?». Потом какое-то время не ходила, а как стала жить недалеко от стоянок автобуса – снова начала приходить часто.
«Потом я начала писать в чатах людям, что есть вот такой автобус, что там могут помочь. Помню, на Пионерке (станция метро «Пионерская» – одна из стоянок Синего автобуса – прим. «Гуманитарного действия») меня попросили, чтобы туда автобус приходил. Я начала искать людей, кто будет приходить туда постоянно – так появилась стоянка там.
Потом мне стали сыпаться вопросы – что дают в автобусе, чем могут помочь. И я подумала, что надо завести свой чат, чтобы об этом рассказывать».
В чат Милены приходит очень много подростков. Она говорит, что многие из них уже ведут свои наркоблоги, выкладывают фото «дорог», а девочки любят в прямом эфире рассказывать, что с ними происходит. У Милены они спрашивают о том, что происходит с телом и здоровьем человека, который много лет в употреблении. То есть их этот вопрос беспокоит.
В этой связи она рассказывает историю, как у нее случилась серьезная проблема со здоровьем.
«Однажды стали ноги опухать, я думала, что тромбоз, начала пить всякие лекарства подряд, но становилось все хуже и хуже. Такая тяжесть в ногах, потом уже и на улице не могла долго идти, надо было скорее сесть. Потом уже и метра не пройти, потом не могла и до кухни добраться, брала стул и с ним шла, потом муж на компьютерном кресле стал возить, я ногами шевелю, а встать на них не могу уже – падаю. Однажды в четыре утра проснулась от того, что вся распухла и стала задыхаться, вся пожелтела как лимон. Свекровь вызвала скорую.
Привезли в огромную больницу, в реанимацию, раздели догола, врачиха начала что-то делать даже. И вдруг увидели у меня на ноге ожог метадоновый, не очень заживший. А кто это у нас? Наркоманка? Нафиг ее отсюда, она мне здесь не нужна, привезут нормального человека, а у меня тут последняя койка.
Так меня завернули в простыню, и поехали мы отсюда в другую больницу. Врач звонила по телефону, и я слышала обрывки фраз: везем тяжелую. Постараемся довезти, встречайте. Меня ждала толпа врачей, как в кино, меня везли по длинным коридорам, и все бегом-бегом, одновременно вставляя кучу трубок – катетер, кислород и так далее. В этой больнице ко мне отнеслись как к человеку. Оказалось, что метадон вымыл у меня все железо из организма, началась железодефицитная анемия, стало отказывать сердце, жидкость в легких скапливаться начала, и печень стала плохо работать из-за беспорядочного самолечения. Откачали меня. Крутая больница. Но вот муж мне в реанимацию передает наркотик – в пробку засунул, так они нашли, и на следующий день ко мне приходит целая делегация врачей – ты с ума сошла, мы тебя откачиваем, а ты такое делаешь. Меня поближе к посту передвинули и сказали, чтобы, когда меня начнет ломать, я бы не молчала. И вот я чувствую – подкатывает. И они меня чем-то накачали таким, что не стало меня ломать. И говорят мне – ты же в больнице, не волнуйся.
Две недели я пролежала в больнице – сначала в реанимации, потом в обычной палате. Два года назад это было».
Милена вспоминает, как умер один из ее молодых людей, не от передозировки даже, а замерз зимой, потому что шел, употребив, «залип» у стенки дома и замерз.
«Это самая большая потеря в моей жизни. Наверное, у каждого зависимого, как у врача, есть свое маленькое кладбище. Это те люди, в смерти которых ты винишь себя. И вот этот человек и есть мое кладбище. Прошло уже 4 года, а я до сих пор не верю, что его нет. А это был мой самый близкий в жизни человек. Еще один знакомый, употреблявший «соли» и «спайсы», начал слышать голоса, которые преследуют его неотступно. И таких историй у меня много, почти все мои друзья уже на том свете».
Спрашиваю, что бы Милена посоветовала родителям подростков.
«Что бы я посоветовала родителям подростков? Общаться, знать все про друзей, пусть друзья домой приходят, ближе быть. Конкретно в моем случае именно окружение, друзья сыграли роль в такой моей жизни».
Милена завершает наш разговор такими словами:
«И вот, в том числе благодаря своему мужу, сейчас я веду более-менее адекватный образ жизни. Я всегда искала и ждала мужчину , который будет моей каменной стеной. А он именно такой. Он трудоголик , и в целом, хоть и тоже наркопотребитель, но очень консервативный и правильный. Я тоже работаю. Преимущественно в сети, в разных направлениях. У меня есть свой маленький бизнес, но это скорее хобби, мне просто нравится заниматься этим. Также я постоянно участвую в различных маркетинговых форумах и исследованиях разных брендов. Пишу статьи. Иногда работаю тайным покупателем в разных сетях города. Сейчас еще прибавилась работа в «Гуманитарном действии». Мне тоже это приносит удовольствие. Мне хочется своим примером показать людям,что даже в употреблении, когда ты еще, может, не совсем готов остановиться, можно вести нормальный образ жизни. Надеюсь, что все мои приключения остались далеко позади, и что мне удастся научиться жить трезвой. То время я вспоминаю иногда с улыбкой, а часто сама от себя в шоке. Рассказывать про всё это мне сейчас уже даже просто стыдно. Но это было, и это часть моей жизни».
Автор: Галина Артеменко.
Фото: Светлана Константинова.