Она вся какая-то хрупкая, эта Алена. Лицо с нежным румянцем и тонкой кожей. Только зубы, вернее, их отсутствие, выдают, что Алена в свои 34 года успела сотворить с собой. Но зубы можно сделать – это поправимо. А вот вырастить в себе уверенность и силу быть с этой жизнью в диалоге, вырастить ответственность за себя – это куда как труднее. Алена вроде бы в начале пути.
Эпизод первый. Детство
Детство девяностых годов. Мама и папа, бабушка, дедушка и папина сестра – все в обычной трешке на окраине – вот семья Алены. Бабушка с дедушкой выпивали, но в меру, как обычно. Папа – инженер, мама – в отделе кадров. Когда советское предприятие развалилось, ответственность за семью взял папа – работал, где мог, хоть барменом ночью.
«Родители старались мне дать все, что могли, я не ощущала никакой тяжести жизни, – вспоминает Алена. – Папа все взял на себя, мама вся такая трепетная, в переживаниях, он ее берег».
Алена пошла в школу во дворе, где работала бабушка. Школа, по словам Алены, была ужасной, но зато близко, многие ребята пришли с детского сада. А Алена уже тогда любила, чтобы все было привычно и ничего не менялось. Мама решила учить дочку балету в пять лет – водила заниматься частным образом к настоящей балерине.
«Мне все очень нравилось, но было далеко ездить, я капризничала и не хотела, – говорит Алена. – Физрук в школе еще баскетболом серьезно предлагал заняться, но я тоже отказалась, три года ходила на кружок хореографии. А потом в 8-м классе у нас в школе был такой интересный предмет «история Петербурга».
Мама Алены считала, что дочке обязательно надо высшее образование, без него никуда, поэтому в 9 классе Алену родители перевели в другую школу, там вроде как преподавали получше – надо же учиться, как в вуз-то поступать. Но в новой школе Алена сразу не прижилась, она скучала по подругам, которые еще с детского сада, по привычной обстановке. И очень скоро в новую школу ходить перестала. Родители ее вернули обратно. Был еще эпизод, когда ездила после школы в Институт кино и телевидения, еще фотографией занималась. Но в это же время, параллельно, уже появился алкоголь…
Началась выпивка летом в деревне, куда Алену каждые каникулы отправляли. Не пиво, а спирт и самогон пила хрупкая девочка лет с 13-ти. А когда возвращалась в город, и начинался учебный год, был отличный способ совершенно спокойно выпивать днем – прогуливали УПК. Кто помнит, это типа обучение профессии в школе – Учебно-производственный комбинат, сдвоенные уроки, времени достаточно, чтобы посидеть с друзьями дома и заниматься вовсе не учебой. В 16 лет Алена встречалась с мальчиком, который уже был в употреблении наркотиков. Романтический герой сказал девушке, что она глупая, в школе учится и вообще… Алену он бросил. Но потом они начали встречаться вновь, очень скоро, потому что Алена была уже другой, стала другой очень быстро – она попробовала наркотики, сначала понюхала – не впечатлило, потом «вмазалась» героином и сразу оказалась на игле. Подружка предложила, а Алена не отказалась – так прогуливали УПК.
Эпизод второй. Юность
После школы Алена поступила в Институт кино и телевидения, но все это длилось до первой сессии – было уже не до учебы. Юная Алена уже торговала наркотиками. И тот самый мальчик к ней даже приходил покупать. Нет, не он станет героем ее длительного романа, а другой молодой человек, отношения с которым продлятся девять лет. За эти годы – примерно лет до 22-х – Алена будет периодически учиться и лечиться, лечиться и учиться. Медицинский колледж, куда пыталась поступить, но завалила биологию, и лицей, где учат на секретаря-референта – это места учебы, а лечение – это Городская наркологическая больница. Учиться умоляла мама. Родители помогали во всем, их заботу Алена ощущала всегда, и чувствовала себя ребенком.
«Да, я к себе той отношусь как к ребенку, – говорит Алена сейчас, в состоянии трезвости. – И как все это было страшно, я только сейчас понимаю». Детокс, подшивка, детокс, подшивка. Так проходила юность. В 21 год первая реабилитация и тут же срыв. Потом второй раз через год и потом был год без наркотиков, но зато иногда выпивала с подругами. Удалось-таки найти работу секретаря-референта, нравилось работать – в офисе, в центре. Но совместная жизнь со Стасом, который употреблял наркотики, привела снова к срыву.
«Я продолжала брать деньги у мамы – якобы на психоаналитика, а сама – на наркотики, – вспоминает Алена. – Но я тогда уже все понимала». Так прошло еще два года, снова больница, снова реабилитация три с половиной месяца, опять работа секретарем, болезненное расставание со Стасом. Снова наркотики и встреча с Ильей, который стал ее мужем. Конечно, он тоже употреблял. Все это было десять лет назад.
Алена уже не хотела никаких больниц, потому что наркотики так прочно были вписаны в их с Ильей жизнь, да и в родительскую тоже – родители давали деньги, потому что не знали, чем еще помочь.
«Мы очень стабильно и постоянно употребляли, к тому времени уже был метадон – очень удобно, – рассказывает Алена. – Но муж еще и пил. Меня всегда сковывал страх насилия: что он будет пьяным и бесконтрольным». Он поднимал на нее руку. Она, когда смотрела на него спящего, чувствовала, что ненавидит. После скандалов думала, что стоит сесть на маршрутку – и окажется у мамы с папой. Но смысл? Потом все равно вернется обратно, к мужу и наркотику. К этой неразрывной паре. Ведь у мамы с папой ее начнет «кумарить». И вообще… зачем все. И так уже все понятно. Нет ничего другого, а тут еще тащиться на маршрутку по холоду. Пусть все идет так, как идет. Жить было мерзко. Денег, что приносил муж и давали родные, не хватало. Алена воровала в магазинах, попадала в полицию. Оттуда ее выкупал отец. Чудом Алена не села – дела и суды были, но все административки.
Эпизод третий. Взрослость?
Ее и их общего с мужем «друга семьи» – вместе выкупали закладку, так вот ее и этого парня «приняли» весной минувшего года – прямо у «клада», полицейские их ждали. Алена думала – ну, доза маленькая, административка, а ей говорят после того, как она двое суток в КПЗ просидела, – нет, доза в крупном размере, уголовка. Алена тогда легла на реабилитацию в ГНБ – в апреле минувшего года, долго приходила в себя, писала шаги по 12-Шаговой программе, стала посещать группу Анонимных наркоманов, даже стало нравиться. Муж тем временем «перекумарился» насухую и тоже лег в ГНБ. Но в больнице, придя в себя, Алена встретила любовь. Он – тоже в больнице. Вышли все трое – Алена, ее новая любовь и муж – практически одновременно. «Все нелепо, куча вранья», – так рассказала об этом Алена. Поехала она к своей новой любви, там выпили и решили на отделение больше не возвращаться. Но потом она все же вернулась, 38 дней пробыла в больнице, выписалась. И сорвалась. До 26 ноября жила у своего нового парня с его родителями. Становилось все хуже и хуже. Еще успела схлопотать статью по краже в магазине, хотя в конце мая у нее уже висела 228, часть 2 – присудили три и шесть условно с испытательным сроком. В самом конце ноября Алена и ее новый парень опять оказались в больнице. У Алены к тому времени уже и паспорта не было, зато судимость была.
Что сейчас? Ее муж, который скоро станет бывшим, – Алена подала на развод, – трезвится до сих пор. Сама она и ее новый друг – в больнице. Мама Алены готова ей во всем помогать. А Алена теперь заключила договор с Илоной – той самой, о которой мы писали, – договор безвозмездного сопровождения. Илона – волонтер ГНБ и сотрудник «Гуманитарного действия» – уже помогла Алене восстановить паспорт.
Что будет с Аленой и ее любовью? У парня тоже суд. И еще Алена чувствует, что они оба – как дети, за спинами родителей. И еще Алена думает о том, кто с ней рядом: «Когда на реабилитации весной лежала, подружилась с Дашей, но она перестала общаться со мной, когда я сорвалась». Но она написала Алене: «Я тебя не вычеркнула, ты, главное, сама себя не вычеркни!». Когда Алена вернулась в больницу, Даша там была уже волонтером.
Алена страшится и желает трезвости. Страшится, потому что чувствует ответственность: «Меня бесит эта куча ответственности, утро, кстати, самая тяжелая пора, когда все это наваливается, каша в голове просто». Как вырастить в себе эту силу, чтобы воспринимать мир без страха?Наверное, только трезвой. Сейчас трезвости около ста дней. Алена вдруг задумалась о том, а что она будет делать со своей новой любовью? Что такое свобода, что такое свобода вдвоем, что он и она могут дать друг другу? Очень много вопросов.
«Свобода… боюсь ее, – размышляет Алена. – И ему, моему любимому, – что я могу дать, пока сама не научилась радоваться?». «И как сложно что-то отдавать, а не брать все время, – продолжает она. – Я сначала его обвиняла, что он что-то не так делает – вижу его и хочу наркотиков, а потом поняла – он слаб, и я слаба, надо нам вырастить в себе взрослость».
Автор: Галина Артеменко.
Фотографии: Светлана Константинова.